34.9. Функциональное единство мышления и речи

Опорные слова к вопросу №34 — здесь

Размышление есть диалог души с самой собой» (Платон);

«Мыслить - значит говорить с самим собой... значит внутренне (через репродуктивное воображение) слышать себя самого» (И. Кант);

«Я слово позабыл, что я хо­тел сказать, / И мысль бесплотная в чертог теней вернется...» (О.Э. Ман­дельштам);

«Каждая мысль... с самого начала ощущает себя репликой неза­вершенного диалога» (Л.С. Выготский);

«Слово умирает во внутренней ре­чи, рождая мысль» (он же).

Все приведенные цитаты, каждая на свой лад, выражают общую психологическую идею, возникшую задолго до рождения научной психологии. Это идея о неразрывной взаимосвязи, взаимопроникно­вении и функциональном единстве высших форм мышления и речи.

В западном гуманитарном знании можно условно выделить три основные модели взаимоотношения языка и мышления.

Согласно первой и наиболее ранней из них, процесс мышления обходится без участия языка, а в языко­вую форму облекаются только результаты мыслительной и познавательной деятельности (античная философия, Кант, Локк).

Во второй модели посту­лируется идентичность структуры мышления, языка и познаваемого мира (Л. Витгенштейн).

Основное положение третьей модели формулируется так: язык и коммуникация выступают как условия возможности любой формы мышления и познания (современная философия языка).

Отношение мысли к слову - одна из центральных проблем не толь­ко общей психологии, но всех гуманитарных дисциплин, изучающих систем­ное взаимодействие мышления, языка и культуры. Эта проблема оказывает­ся в фокусе научных интересов психологии, когда последняя перестает до­вольствоваться рассмотрением изолированных психических образований и ставит перед собой вопрос о том, как эти образования связаны между со­бой в составе единого целого - психики человека.

Согласно Л.С. Выготскому, психическое развитие выражается в поэтап­ном формировании не только отдельных функций, но и сложных отноше­ний между ними, т.е. межфункциональных связей психики. Результатом раз­вития и усложнения «отношения мысли к слову» становится особая психи­ческая функция, присущая только человеку, - вербальное / речевое мышление.

Неразложимую единицу анализа речевого мышления, сохраняю­щую все его специфические системные свойства, Л.С. Выготский усматри­вал во внутренней стороне слова - в его значении. Именно в значе­нии слова, которое долгое время оставалось скрытым от исследователей, как другая сторона Луны, и которое несводимо к простой ассоциативной связи между звуком речи и представлением, - именно в этой точке обна­руживается «узел единства» мышления и речи.

Поскольку значение всегда предполагает обобщение, т.к. подразумевает не какой-то единичный пред­мет, но группу или класс предметов, то оно представляет собой явление, одновременно речевое по своей природе и относящееся к области мышле­ния. В значении интегрируются две основные функции речи и достигается «единство обобщения и общения», мышления и коммуникации. Специфиче­ски человеческие формы общения опосредованы речью, которая являет со­бой не просто манипулирование знаками, но передачу значений от одного коммуникатора к другому, что, в свою очередь, требует особой мыслитель­ной операции - обобщения. Мышление, речь и общение путем обмена зна­чениями - эти высшие психические функции развиваются в непрерывном взаимовлиянии.

То, что сложные формы понятийного мышления складыва­ются одновременно со становлением внутренней речи, что оба эти процес­са протекают в теснейшей взаимосвязи и неотделимы, невозможны один без другого, давно стало общепризнанным эмпирическим фактом. Это ла­конично и точно выражено в известном тезисе Л.С. Выготского: «Мышле­ние есть «немая» и свернутая внутренняя речь, тогда как речь - это озву­ченное мышление».