В процессе эволюции разные виды водных животных приспособились к жизни во всех уголках Мирового океана. Процесс этот, занимающий миллионы лет, выражается не только в изменениях формы тела животного, но и в том, каким образом оно размножается, питается, защищается. В отдельных случаях приспособление может привести к резкому увеличению или уменьшению размеров, к приобретению неожиданной формы или расцветки, к особым реакциям на изменения в окружающей среде, свойственным именно данному виду.

Одно из наиболее очевидных приспособлений к жизни под во­дой — это торпедообразная форма рыб. Даже плоской камбале свойственна эта форма — просто торпеда в этом случае оказалась расплющена. Форма тела помогает рыбе преодолевать водную среду, которая оказывает движущемуся сквозь нее предмету го­раздо большее сопротивление, чем воздух, ибо она в 800 раз плот­нее воздуха. Даже у таких разных водных животных, как кит и пингвин, формы тела схожи; стало быть, в этом отношении адаптация не зависит от класса, к которому принадлежит жи­вотное.

 

Тенденция некоторых видов рыб собираться в стаи — это по­веденческая адаптация, которая давно интересует ученых. Одна из причин, побуждающих мелких рыбок собираться в стаи, заключается в том, что стая маскируется от хищников, принимая форму крупного животного. Конрад Лоренц, который написал ставшую классической книгу "Об агрессивности", рассказывает о том, как его ввела в заблуждение стайка рыбок, когда он нырял в районе островов Флорида-Кис. Плывя под водой, Лоренц приближался к пристани, когда какое-то громадное животное, размером в несколько метров, выскользнуло из-под причала, до смерти напу­гав его, несколько мгновений спустя „животное" рассыпалось, оказавшись сборищем мелких рыбешек.

Адаптации некоторых морских животных, делающие их опас­ными для человека, не поддаются классификации по одному признаку. Ядообразующие колючки, острые зубы, неуемная прожор­ливость, громадные размеры, ядовитое мясо — все эти особенно­сти животные приобрели в ходе эволюции с разными целями и в самых разных условиях. Железы, вырабатывающие яд, например, развились из клеток, выделяющих слизь, которая покрывает ко­жу большинства рыб. Эта слизь обладает некоторым бактерицид­ным действием, убивая болезнетворные организмы, которые могут оказаться опасными для рыбы. В ходе эволюции эти железы из­менились таким образом, что их выделения стали обладать более сильным токсическим действием. Точно так же видоизменились в процессе эволюции и колючки, вводящие яд в тело врага, — они развились из плавников. Правда, колючки на конце хвоста мор­ского кота развились, вероятно, не из плавника, а из одного из так называемых „зубчиков", которые покрывают тела акул и ска­тов подобно тому, как чешуя покрывает большинство рыб. Добавь­те к этому инстинктивные резкие движения хвоста из стороны в сторону, которым скат отвечает на раздражающие его действия, — и вы поймете, почему он опасен.

Косатка на протяжении бесчисленных поколений добывала се­бе пропитание, сталкивая со льдин пингвинов или тюленей. Эта привычка делает косаток опасными для человека, вздумавшего прогуляться по краю льдины. Вообще говоря, пострадавший или погибший всегда сам — вольно или невольно — подставляет себя „под удар" атакующего животного; предполагать, что животное намеренно совершает нападение из враждебного отношения к че­ловеку, значит противоречить здравому смыслу. Животному не свойственно специально вынашивать коварные замыслы. Акула, нападающая на пловца, подчиняется безотчетному рефлексу, при­веденному в действие сочетанием обстоятельств; и одно из них заключается попросту в том, что пловец оказался в данном месте в неподходящее — для него — время. Ядовитая рыба, колючки ко­торой вонзились в ногу человеку, шедшему по берегу, не лежала на берегу специально в ожидании этого несчастного. И у акулы, и у ядовитой рыбы, в сущности, нет выбора: они поступают тем единственно возможным образом, который заложен в системе их поведенческих реакций.

Роберт Моррис, куратор Нью-Йоркского аквариума и опытный спортсмен-аквалангист, рассказывал мне о своем столкновении с акулами — оно может послужить хорошим примером того, как понимание природы животного уменьшает опасность столкнове­ния с ним. Вместе с группой аспирантов из Гавайского универси­тета он ловил рыбу вблизи острова Пальмира, крошечного клочка земли в тропической части Тихого океана. Каждый день, ныряя на дно, они замечали рядом пять — десять акул. „Мы с ними обращались уважительно,— рассказывает Моррис, — и внимательно за ними следили. Никаких агрессивных действий с их стороны не замечалось. Однако настал день, когда Моррис и двое аспиран­тов, нырявших вместе с ним, заметили, что одна из акул в тече­ние часа пристально следит за их действиями и готовится напасть на них. Они решили вернуться в лодку и собрались все вместе. "Как только мы сошлись, — продолжает Моррис, — эта серая аку­ла направилась прямо к нам. Мы поплыли к лодке, оставаясь все время спиной друг к другу и держа ружья наготове. Несколько раз она приближалась к нам, но мы благополучно добрались до лодки. Я уверен, что, вовремя заметив и разгадав ее маневры и тотчас же убравшись восвояси, мы избежали больших не­приятностей". Если бы акула застала Морриса или его друзей врасплох и поодиночке, результат столкновения был бы тра­гическим.

Подчас и животные, в обычных обстоятельствах вполне без­обидные, могут — при определенных условиях — оказаться в выс­шей степени опасными противниками. Меч-рыба или кит, раненные гарпуном, могут протаранить судно, которое в иных условиях не привлекло бы их внимания. Самец морского льва, как правило, не обращающий внимания на приближение человека, становится страшным врагом всякого, кто нарушает его территориальные границы в период спаривания. В это время самцы большинства видов проявляют особую настороженность и агрессивность и сты­чек с ними лучше избегать. Самки многих видов яростно защи­щают свое потомство и даже могут напасть на врага, чтобы оградить детенышей от опасности, хотя, будучи в одиночестве, те же самки, безусловно, стали бы спасаться бегством. Кроме того, сле­дует иметь в виду, что в неволе животные часто ведут себя совершенно не так, как вели бы себя в естественных условиях.

Для человека, раздираемого на части голодной акулой или умирающего от яда физалии, теоретические выкладки об эволюции поразившего его животного не представляют интереса. Когда несчастье уже произошло, причины его отступают на задний план.

Но чтобы не попадать в такие положения, следует избегать опасных ситуаций или, по крайней мере, постоянно иметь в виду, что подводный мир — чуждая для нас стихия, и, чтобы уменьшить последствия его враждебных проявлений, надо осторожно обращаться с его обитателями. Легкомыслие и опрометчивость увеличивают степень риска, а в океане, как и везде, судьба наказывает того, кто ее искушает.

 

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.