Морские змеи, или кочующие орды

Ни водяной щитомордник, ни анаконда не проводят всю свою жизнь в воде; есть, однако, и такие змеи, которые редко выходят на сушу. Это змеи семейства Hydrophiidae, насчитывающего более пятидесяти видов. Все они обитают в морях Юго-Восточной Азии и полностью приспособились к условиям жизни в воде. Яд этих змей сильнее, чем яд кобры. Тела у них сплющены с боков, особенно сильно сплюснут хвост, который служит змее "гребным веслом". В воде эти животные чрезвычайно красивы и грациозны, на суше же они передвигаются с трудом.

Морская змея дышит атмосферным воздухом и тем не менее может часами не появляться на поверхности — таковы замеча­тельные свойства ее организма, прошедшего сложный путь эво­люционного развития. Правое легкое морской змеи (а левое лег­кое у всех змей атрофировалось) проходит почти вдоль всего тела. Гортань ее также превратилась в своего рода придаток легкого и помогает змее запасать в крови кислород. Это повышает эффективность дыхательного аппарата морской змеи.

Морские змеи бороздят океаны от берегов острова Самоа до побережий Восточной Африки и от Японских островов до берегов Австралии. Самая отважная путешественница среди змей — это двуцветная пеламида (Pelamis platurus), которая, дрейфуя по вол­нам, переплывает Тихий океан от азиатского до американского побережья и заходит на север до самых берегов Южной Калифорнии. В воде, температура которой ниже 20° Цельсия, морские змеи как будто не встречаются. Таким образом, холодные воды пред­ставляют для них непреодолимый барьер, более надежный, чем любая стена; этот барьер не дает змеям обогнуть мыс Доброй Надежды или мыс Горн и проникнуть в Атлантический океан.

Ученые считают, что три миллиона лет назад, когда из моря поднялся Панамский перешеек, в восточной части Тихого океана не было двуцветных пеламид, потому что иначе они обитали бы сейчас и в Атлантике. Преодолеть перешеек через Панамский ка­нал они не могут: этому мешают пресноводные озера, разделяю­щие два океана. В пресной воде морская змея теряет слишком много солей и погибает. В морской воде потери солей восполня­ются из окружающей среды. Солевой баланс регулирует особая железа, находящаяся в нижней челюсти змей.

Морские змеи Тихого Океана получат возможность обходить пресноводный барьер, преграждающий им путь в Атлантику, если поперек Панамского перешейка будет построен канал и уровень воды в нем будет совпадать с уровнем моря. Одним из неприят­ных последствий постройки такого канала станет нашествие морских змей в Атлантический океан. Стоит кому-нибудь начать раз­говор о постройке такого канала, как тут же заходит речь и о том, что нашествие змей через Карибское море в Атлантику заставит многочисленных туристов предпочесть пляжи Северной Аме­рики. Потеря некоторого количества туристов будет, впрочем, не самым губительным последствием появления морских змей в Ат­лантическом океане; гораздо более серьезным может оказаться нарушение экологического равновесия Атлантики.

Рыбы Тихого океана, в том числе и достаточно крупные виды, стараются избегать встреч с морскими змеями. Однажды экспе­риментаторы поместили морских змей в аквариум с крупными тихоокеанскими рыбами, которых перед тем долго не кормили; голодные рыбы не тронули змей. Одна из рыб, приученная хва­тать корм, как только он появляется в воде, все же схватила змею — но сейчас же выплюнула ее, поняв, что представляет со­бой этот корм. Атлантические же рыбы змей не боятся и пытают­ся на них охотиться. Несколько атлантических рыб, помещенных в аквариум со змеями, пытались охотиться на своих новых соседок и... погибли от их укусов. Специалисты считают, что тихооке­анские рыбы избегают змей в силу выработавшегося у них ин­стинкта, который отсутствует у их атлантических родичей.

Морские змеи известны человеку с давних пор; первое упоми­нание о них в литературе относится к I веку н. э. О двуцветных пеламидах сообщали также испанские путешественники, посетив­шие в XVI веке тихоокеанское побережье Южной Америки и ви­девшие множество змей в прибрежных водах. Обычно змеи дер­жатся вблизи берегов, но время от времени — возможно, в пе­риоды миграций или размножения — плывущие змеи заполоняют огромные пространства открытого моря. Одну такую змеиную ор­ду шириной 3 метра и длиной почти 100 километров видели в 1932 году между Суматрой и Малаккским полуостровом. Милли­оны змей извивались в волнах, закручиваясь, раскручиваясь, ка­саясь друг друга хвостами; куда они плыли, выяснить не удалось.

Морские змеи — вероятно, самые многочисленные представите­ли современных рептилий. В Азии, где весьма ценится их мясо и кожа, рыбаки ежегодно вылавливают тысячи змей. На японских островах Амами продают 50 тысяч морских змей в год, и не менее 100 тысяч ежегодно вылавливают и продают на филиппинском острове Гато. В определенное время года вьетнамские рыбаки то­же отлавливают множество змей — достаточно один раз забро­сить сеть, чтобы вытащить сотни экземпляров. Вьетнамские ры­баки забрасывают и вытаскивают сети голыми руками и часто страдают от укусов змей; говорят, что немало рыбаков погибает при этом.

Сам по себе укус почти безболезнен, но от яда морской змеи может довольно быстро наступить паралич. Одной инъекции этого яда достаточно, чтобы убить человека. В октябре 1815 года необы­чайно большое количество морских змей появилось в реке под Мадрасом, в Индии, несколько человек умерли от их укусов.

Не все морские змеи склонны кусаться, так что бывает, что ­одному человеку повезет, а другой будет искусан. Я видел, как опытные люди обращаются с полосатыми змеями из рода плоскохвостов (Laticauda) с такой небрежностью, словно эти змеи вообще не кусаются. Но доктор Оливер, работавший со змеями и в неволе, и в естественных условиях, предупредил меня, что поведение змеи предсказать невозможно: "Одни змеи, — сказал он, — готовы кусать все подряд, а других не заставишь кусаться, даже если будешь очень стараться".

Джон Прескотт, ловивший морских змей ручными сетями, го­ворит, что ни разу не видел, чтобы змея без причины напала на человека. Однако дважды морские змеи сильно испугали его. В ту пору, когда Прескотт работал куратором в тихоокеанском "Мэринленде", он получил однажды от приятеля посылку с Каролинских островов — обычную картонную коробку, обернутую бумагой. На коробке было написано: "Биологические образцы". Прескотт развернул бумагу и начал открывать коробку, как вдруг из-под крышки показался и начал спускаться на стол плоский хвост. Прескотт вспомнил, что этот приятель обещал прислать ему морских змей, и в испуге отскочил от стола. Однако змея застря­ла в щели коробки, и ему все же пришлось заняться ею — извлечь из коробки и поместить в вольер.

В другой раз Прескотт неожиданно встретился со змеей в под­водной пещере возле Окинавы, причем змея была полутораметровой длины; Прескотт чуть не задел ее головой: он вплыл в пеще­ру, преследуя рыбу, и глядел не прямо перед собой, а вниз. Вне­запно подняв глаза, он увидел змею, плывшую прямо на него. Сам того не подозревая, Прескотт застиг змею в ловушке, из ко­торой не было выхода, и змея решила пробиваться напролом. Не успел он шевельнуться, как змея молнией мелькнула под ним и была такова.

Судя по отзывам некоторых аквалангистов, которые сталки­вались с морскими змеями в естественных условиях, эти живот­ные ведут себя более агрессивно на поверхности, чем на глубине. Дэвид Хэнкок однажды целый час плыл за морской змеей в райо­не Большого Барьерного рифа. Заметив змею на глубине около 30 метров, он последовал за ней на очень близком расстоянии, рискуя подвергнуться нападению, и даже пытался поймать змею, но она легко от него ускользала. Хэнкок продолжал следовать за змеей, даже когда она направилась к поверхности, и вот тут-то мирная тактика змеи сменилась явной агрессивностью: змея стала огрызаться. Когда же через некоторое время оба они снова ушли на глубину, змея опять стала избегать столкновений.